Чернобыльская авария — разрушение 26 апреля 1986 года четвёртого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции, расположенной на территории Украины (в то время Украинской ССР). Разрушение носило взрывной характер, реактор был полностью разрушен, и в окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ. Авария расценивается как крупнейшая в своём роде за всю историю ядерной энергетики, как по предполагаемому количеству погибших и пострадавших от её последствий людей, так и по экономическому ущербу.

Радиоактивное облако от аварии прошло над европейской частью СССР, Восточной Европой, Скандинавией, Великобританией и восточной частью США. Примерно 60 % радиоактивных осадков выпало на территории Белоруссии. Около 200 000 человек было эвакуировано из зон, подвергшихся загрязнению.

Чернобыльская авария стала событием большого общественно-политического значения для СССР. И это наложило определённый отпечаток на ход расследования её причин. Подход к интерпретации фактов и обстоятельств аварии менялся с течением времени и полностью единого мнения нет до сих пор.

Информация об аварии

Чернобыльская авария испытала политику гласности, провозглашённую в Советском Союзе с приходом к власти Михаила Горбачёва. Советское руководство признало факт аварии лишь после того, как повышение уровней радиации, вызванное радиоактивными осадками, было отмечено в Польше и Швеции. Собственное население было предупреждено об опасности загрязнения с опозданием. В то время, как все иностранные средства массовой информации говорили об угрозе для жизни людей, а на экранах телевизоров демонстрировалась карта воздушных потоков в Центральной и Восточной Европе, в Киеве и других городах Украины и Белоруссии проводились праздничные демонстрации и гуляния, посвящённые Первому маю. Лица, ответственные за утаивание информации, объясняли впоследствии своё решение необходимостью предотвратить панику среди населения.
Несвоевременность, неполнота и взаимные противоречия официальной информации о катастрофе породили множество независимых интерпретаций. Иногда жертвами трагедии считают не только граждан, умерших сразу после аварии, но и жителей прилежащих областей, которые вышли на первомайскую демонстрацию, не зная о трагедии. При таком подсчете, Чернобыльская катастрофа значительно превосходит атомную бомбардировку Хиросимы по числу пострадавших. Есть и противоположная точка зрения, согласно кото-рой «от лучевой болезни в Чернобыле умерли 29 человек - сотрудники станции и пожарные, принявшие на себя первый удар. За пределами промышленной площадки АЭС ни у кого лучевой болезни не было». Таким образом, оценки числа жертв катастрофы колеблются от десятков человек до миллионов.
Разброс в официальных оценках меньше, хотя число пострадавших от Чернобыльской аварии можно определить лишь приблизительно. Кроме погибших работников АЭС и пожарных, к ним следует отнести заболевших военнослужащих и гражданских лиц, привлекавшихся к ликвидации последствий аварии, и жителей районов, подвергшихся радиоактивному загрязнению. Определение того, какая часть заболеваний явилась следствием аварии - весьма сложная задача для медицины и статистики; различными организациями приводятся оценки, различающиеся в десятки раз. Считается, что большая часть смертельных случаев, связанных с воздействием радиации, была или будет вызвана онкологическими заболеваниями. Многим местным жителям пришлось покинуть свои дома, они лишились части своего имущества. Связанные с этим проблемы, страх за своё здоровье вызывали у людей сильный стресс, который также приводил к различным заболеваниям.
Примерно в 1:23:50 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС произошел взрыв, который полностью разрушил реактор. Здание энергоблока частично обрушилось, в различных помещениях и на крыше начался пожар. Впоследствии остатки активной зоны расплавились. Смесь из расплавленного металла, песка, бетона и частичек топлива растеклась по подреакторным помещениям. В результате аварии произошёл выброс радиоактивных веществ, в том числе изотопов урана, плутония, йода-131 (период полураспада 8 дней), цезия-134 (период полураспада 2 года), цезия-137 (период полураспада 30 лет), стронция-90 (период полураспада 28 лет).

Последствия аварии

Непосредственно во время взрыва на четвёртом энергоблоке погиб один человек. У 134 сотрудников ЧАЭС и членов спасательных команд, находившихся на станции во время взрыва развилась лучевая болезнь, 28 из них умерли.
Вскоре после аварии на ЧАЭС прибыли подразделения пожарных частей по охране АЭС и начали тушение огня, в основном на крыше машинного зала.
Из двух имевшихся приборов на 1000 рентген в час один вышел из строя, а другой оказался недоступен из-за возникших завалов. Поэтому в первые часы аварии никто точно не знал реальных уровней радиации в помещениях блока и вокруг него. Неясным было и состояние реактора.
В первые часы после аварии, многие, по-видимому, не сознавали, насколько сильно повреждён реактор, поэтому было принято ошибочное решение обеспечить подачу воды в активную зону реактора для её охлаждения. Эти усилия были бесполезными, так как и трубопроводы и сама активная зона были разрушены, но они требовали ведения работ в зонах с высокой радиацией. Другие действия персонала станции, такие как тушение локальных очагов пожаров, в помещениях станции, меры, направленные на предотвращение возможного взрыва водорода, и др., напротив, были необходимыми. Возможно, они предотвратили ещё более серьёзные последствия. При выполнении этих работ многие сотрудники станции получили большие дозы радиации, а некоторые даже смертельные. В их числе оказались начальник смены блока А. Акимов и оператор Л. Топтунов, управлявшие реактором во время аварии.

В первые дни основные усилия были направлены на снижение радиоактивных выбросов из разрушенного реактора и предотвращение ещё более серьёзных последствий. Например, существовали опасения, что из-за остаточного тепловыделения в топливе, остающемся в реакторе, произойдёт расплавление активной зоны. Расплавленное вещество могло бы проникнуть в затопленное помещение под реактором и вызвать ещё один взрыв с большим выбросом радиоактивности.
Затем начались работы по очистке территории и захоронению разрушенного реактора. Вокруг 4-го блока был построен бетонный «саркофаг» (т. н. объект «Укрытие»). Так как было принято решение о запуске 1-го, 2-го и 3-го блоков станции, радиоактивные обломки, разбросанные по территории АЭС и на крыше машинного зала были убраны внутрь саркофага или забетонированы. В помещениях первых трёх энергоблоков проводилась дезактивация. Строительство саркофага было завершено в ноябре 1986 года.

По данным РГМДР за прошедшие годы среди российских ликвидаторов с дозами облучения выше 100 (это около 60 тыс. человек) несколько десятков смертей могли быть связаны с облучением. Всего за 20 лет в этой группе от всех причин, не связанных с ра-диацией, умерло примерно 5 тысяч ликвидаторов.

Воспоминания Олега Блоцкого о ЧЕРНОБЫЛЕ 
(Только проведение спасало всю Европу от катастрофы)

В начале Великой Отечественной девятиклассник Володя Пикалов ушел в ростовское противотанковое училище. Через четыре месяца интенсивного обучения он попал на фронт. Затем были: контрнаступление под Москвой, Сталинградская битва, сражение на Курской дуге, операция "Багратион", бои с фашистами в Германии. Последнее, четвертое ранение капитан Пикалов - начальник разведки 664-го гаубично-артиллерийского полка получил в двадцатых числах апреля 1945 года. Именно в этот день война для двадцатиод-нолетнего капитана закончилась.
По злому оскалу судьбы через сорок один год, практически день в день, генерал-полковнику Владимиру Карповичу Пикалову пришлось вступить в схватку с врагом, который невидим, неосязаем, но который, тем не менее, убивает жестоко и страшно. Имя этому врагу - радиационное излучение.
Именно генерал-полковник Пикалов, в то время начальник химических войск МО СССР, на специальной бронированной машине в ночь с 26 на 27 апреля 1986 года первым вошел на территорию Чернобыльской АЭС, исследуя радиационную обстановку на ней. Замечу от себя, что управлял машиной сам генерал, оставив остальных членов экипажа вне опас-ной зоны. В машине находился лишь солдат, который следил за показаниями счетчика, отмечающего уровень радиации.
Девять лет минуло с той поры. О чернобыльской трагедии написаны тысячи статей. Но самое страшное заключается в том, что проблема осталась, она никуда не ушла, смерть бродит по загрязненным районам, и становится теперь совершенно ясно, что многое, сде-ланное тогда, было не только не нужным, но и опасным. И все это было лишь оттяжкой беды во времени. По мнению Владимира Карповича Пикалова, который три года не только самым тесным образом был связан с Чернобылем, но и лично руководил работой химических войск по ликвидации последствий аварии, уже с первых шагов была совершена крупная стратеги-ческая ошибка - было решено продолжить работу АЭС. В результате - десятки миллиар-дов выброшенных на ветер рублей, неимоверные человеческие усилия, людские жертвы.
- Я говорил на совещаниях, в том числе и на Политбюро, что проведение дезактивацион-ных работ в населенных пунктах бессмысленно, что необходимо людей из них отселить, а саму станцию закрыть, - утверждает Владимир Карпович. - Однако тогдашним руководителем комиссии было принято совершенно другое решение. Дело объясняется еще и тем, что комиссию эту возглавляли, сменяясь, зампреды Совмина. И они, конечно же, хотели обозначить свою активность, принимая такие решения, которые иначе как показушными и не назовешь. Если бы с самого начала было принято решение об отселении людей, то все бы сложилось по-другому. Я до сих пор сожалею о том, что этого не произошло, и во всем обвиняю центр, который не принял решения и на приостановку остальных блоков Черно-быльской АЭС.

В те годы генерал-полковник Пикалов по поводу трагедии "насовещался" предостаточно. Пять раз его вызывали на Политбюро. И ни разу не встретился там генерал с Михаилом Горбачевым.
- Все заседания вел Николай Иванович Рыжков, и мне кажется, что Горбачев не понимал всего того, что происходит в Чернобыле. Он перепоручил решение этого очень неприятного дела Рыжкову. Надо сказать, что Николай Иванович проявил себя с самой лучшей стороны. Говоря о Восточной и Западной Европе, Владимир Карпович подтвердил, что они под-верглись загрязнению, виною чему стал циклон, который, пройдя через СССР, вышел на Скандинавию, где и разделился на две ветви, одна из которых ушла на Германию, а другая потянулась в сторону Болгарии. Однако масштабы чернобыльской катастрофы были бы просто ужасными, если бы на АЭС произошел термоядерный взрыв. Все предпосылки к этому были, но только ПРОВИДЕНИЕ спасло европейцев от трагедии, ибо тогда "полетели" бы остальные три блока станции. А в каждом из них находилось по 75 тонн плутония. Чтобы представить себе масштабы, достаточно знать, что у военных в термоядерных бое-припасах находится всего по 85 килограммов плутония. 
"Вы представляете, какой бы это был взрыв? - спрашивает у меня генерал-полковник, и как специалист добавляет:
- И ко всему прочему еще и наземный взрыв!"

Годы и все последующие события отодвинули чернобыльскую трагедию на дальний-дальний план. Но не следует забывать, что восемь потенциальных Чернобылей находятся на территории России. Все эти станции такого же типа, что и Чернобыльская. Лауреат двух государственных премий, доктор технических наук, действительный член Техноло-гической академии РФ Владимир Карпович Пикалов не исключает возможности повторе-ния трагедии, но уже на территории России. Вместе с этим он совершенно согласен с ев-ропейцами, которые требуют закрытия Чернобыльской АЭС.
Если смотреть правде в лицо, то идея создания именно таких реакторов привлекала в первую очередь своей дешевизной и тем, что в них получали плутоний, который шел для ядерных боеголовок, - говорит генерал-полковник. - Совершенно ясно, что без ядерной энергии страна жить не сможет, но необходимо пересмотреть концепцию создания АЭС, которые вырабатывают ядерное горючее.
Объективности ради следует упомянуть о том, что и американцы, и немцы тоже имели, мягко скажем, неприятности на своих атомных станциях, но у них, тем не менее, дело не доходило до взрыва. В Чернобыле это произош-ло. И, я считаю, лишь потому, что школа академика Александрова, который как раз и яв-лялся генеральным конструктором станции подобного типа, упорно гнула свою линию. Избежать неприятностей на АЭС можно, на мой взгляд, лишь найдя пути повышения ответственности государственных руководителей, которые занимаются ядерной энергетикой".
Признаюсь честно, последние слова Владимира Карповича меня умилили. Да кто же в нашей стране при жизни нес какую-то ответственность? При жизни крайними, как всегда, оказываются люди подневольные, исполняющие приказы, распоряжения и директивы. А смертью храбрых гибли те, кто пытался грудью закрыть чье-то головотяпство, ротозейст-во или же обыкновенную некомпетентность. Герои Союза за Чернобыль - тому наглядное подтверждение.
Генерал-полковник Пикалов за Чернобыль тоже удостоен звания героя. Больше всего в рассказе генерала меня поразило, как совершенно спокойно он говорил о том, как в ночь с 26 на 27 апреля 1986 года "набирал дозу", объезжая на бронетранспортере Чернобыльскую АЭС. Он рассказывал, а я зримо представлял себе: ночь, яркое зарево над реактором, пустынная территория АЭС, и одинокая, совсем крошечная по сравнению со строениями станций железная машина, окруженная со всех сторон невидимой смертью, которая медленно, но, тем не менее, неотвратимо втекает в тебя.